Подскажите случаи реального выживания (человека) людей в условиях автономного существования.
НЕ БОЙСЯ, Я С ТОБОЙ. Высший разум (109099) 4 года назад
Для этого нужно выехать в любую деревню, что начинается сразу за Московской Кольцевой Дорогой.
Источник: далеко ездить не нужно.
Сергей Моженок Просветленный (20597) 4 года назад
Не сломленные голодом советские моряки стали живой легендой
В ночь на 17 января 1960 года во время урагана сорвало с тросов самоходную баржу, стоявшую на якоре у одного из островов Курильской гряды. Штормом баржу унесло в один из самых бурных районов Тихого океана. На барже были четверо советских солдат: младший сержант Асхат Рахимзянович Зиганшин, рядовые Филипп Григорьевич Поплавский, Анатолий Федорович Крючковский и Иван Ефимович Федотов.
Испортилась радиостанция, остановились моторы. Из запасов продовольствия на барже находился только аварийный паек на двое суток и два ведра картофеля. На шестнадцатый день кончились консервы, а в конце февраля все запасы продовольствия иссякли. И тогда солдаты начали варить кожаные ремни и подметки от ботинок, которые они потом нарезали тонкими полосками и ели.
Только 7 марта 1960 года в 4 часа дня все четверо были подобраны экипажем американского авианосца USS Kearsarge. За время 49-дневного дрейфа каждый потерял по 20—25 килограммов веса. Это был уникальный по продолжительности и по столь трудным условиям дрейф в океане.
Суров же ты, климат охотский, -
Уже третий день ураган.
Встает у руля сам Крючковский,
На отдых - Федотов Иван.
Стихия реветь продолжала -
И Тихий шумел океан.
Зиганшин стоял у штурвала
И глаз ни на миг не смыкал.
Суровей, ужасней лишенья,
Ни лодки не видно, ни зги, -
И принято было решенье -
И начали есть сапоги.
Последнюю съели картошку,
Взглянули друг другу в глаза.
Когда ел Поплавский гармошку,
Крутая скатилась слеза.
Доедена банка консервов
И суп из картошки одной, -
Все меньше здоровья и нервов,
Все больше желанье домой.
Сердца продолжали работу,
Но реже становится стук,
Спокойный, но слабый Федотов
Глотал предпоследний каблук.
Лежали все четверо в лежку,
Ни лодки, ни крошки вокруг,
Зиганшин скрутил козью ножку
Слабевшими пальцами рук.
На службе он воин заправский,
И штурман заправский он тут.
Зиганшин, Крючковский, Поплавский -
Под палубой песни поют.
Зиганшин крепился, держался,
Бодрил, сам был бледный как тень,
И то, что сказать собирался,
Сказал лишь на следующий день.
"Друзья. " Через час: "Дорогие. "
"Ребята! - Еще через час. -
Ведь нас не сломила стихия,
Так голод ли сломит ли нас!
Забудем про пищу - чего там! -
А вспомним про наш взвод солдат. "
